|
![]() Издается
|
ГОСТИ ИЗ ТЕХАСА В
начале лета в нашем университете проходили стажировку американские студенты. Мы
пригласили их в редакцию «И-Ф». Беседа шла на английском языке. Как отважные ковбои, ребята – Джозеф, Адам, Кайл – смело вошли в комнату. За ними появилась и девушка Настя. Уже немного остывшие в России после жаркого техасского солнца, они бодро отвечали на наши вопросы, дополняя друг друга. Много улыбались и шутили.
Оказалось,
что трое из них уже заканчивают последний год обучения по программе бакалавриата.
В будущем они планируют продолжить образование в магистратуре. Адам занимается
изучением механических свойств композитных материалов, Кайл – вопросами влияния
различных температур на свойства керамик. Джозеф, улыбаясь, скромно рассказал, как
выиграл грант НАСА на исследование влияния космического излучения и гравитации на
костную систему человека. Его работа связана с изучением турбулентного движения
жидкостей. Именно благодаря тому, что наши американские гости участвуют в научно-исследовательских
проектах, их пригласили принять участие в программе обмена. С Настей все немного
сложнее. Она из России, из Новосибирска. Окончив университет в родном городе, отправилась
в Америку учиться в аспирантуре. Тема ее работы – численное моделирование процессов
фильтрации. Из уважения к своим американским друзьям, с нами Настя в их присутствии
говорила на английском. Как
рассказали нам американские гости, кроме науки, к путешествию в далекую Россию их
привлекла возможность узнать поближе русскую культуру, язык, систему образования. Поэтому
первый наш вопрос был такой: – Расскажите, как вы считаете, чем отличается студент
из Техасского университета от студента из МИФИ? –
Если говорить о самих студентах, то особых отличий нет. Зато учебный процесс организован
по-разному. В Америке развита двухступенчатая система бакалавриат-магистратура.
Если в России студенты учатся пять лет, то в США около 80 процентов учащихся вузов
завершают образование через четыре года – после получения степени бакалавра. В американских
университетах нет такого жесткого учебного графика, как у вас. Мы можем выбрать,
какие предметы и в какое время слушать, сами составляем для себя расписание. Есть
только список дисциплин, которые мы должны прослушать за семестр. Также у нас введена
обязательная система оценивания преподавателей: в конце учебного курса студенты
проходят письменный анонимный опрос. Считается, что результаты таких опросов помогают
преподавателям улучшить учебный процесс. – А что у вас есть интересного из внеучебной деятельности? –
У нас очень много разных студенческих кружков. В одном из них, например, студенты
занимаются подготовкой собак-поводырей. Есть клуб спелеологов. Многие студенты занимаются
общественной работой. Так как у нас не хватает постоянных рабочих, которые бы делали
уборку магистральных, шоссейных дорог, волонтеры из нашего университета убирают
мусор на обочинах дорог. Многие студенты помогают в домах для бедных и бездомных.
Один раз в год тысячи студентов нашего университета собираются вместе, чтобы организованно
помочь пожилым или больным людям посадить цветы, помыть окна или починить что-нибудь
дома. – Студенты с интересом участвуют в таких мероприятиях? – Да, и на это у них есть
свои причины. Ведь образование – не единственное, что может пригодиться в жизни.
Нужно еще уметь общаться с людьми, социализироваться. Чтобы добиться успеха, недостаточно
быть просто хорошим специалистом, нужно уметь ладить со своими коллегами, знать,
как им помочь, как начать разговор. И подобные мероприятия позволяют нам развить
такие навыки. – У вас есть организации, связанные с управлением студенческой
жизнью, профсоюзы? –
Да. Но если честно, мы в них неактивно участвуем, просто знаем, что они существуют.
У нас есть студенческое правительство во главе с президентом. Главная его задача
– определять мнения студентов относительно принимаемых в университете решений и
отстаивать их позицию перед лицом администрации. Например, если планируется повысить
стоимость обучения, то перед тем, как принять это решение, проводится опрос студентов,
учитывается их мнение. – А какая у вас стипендия? –
У нас нет стипендии, мы платим за свое образование. Однако, участвуя в научно-исследовательских
работах, ведя преподавательскую деятельность или выигрывая те или иные гранты, можно
существенно уменьшить стоимость обучения. – Говорят, что иностранцы в чужой стране часто испытывают
культурный шок. Вас что-нибудь шокировало в Москве? – Когда мы только приехали,
был забавный случай. Джозеф налил себе стакан воды из-под крана, уже поднес к губам,
как вдруг русские студенты рядом начали кричать, чтобы остановить его. Как будто
он собрался выпить отравленное зелье. Тогда ему объяснили, что воду из-под крана
в России перед употреблением нужно кипятить. Мы к этому не приучены. Еще мы были
поражены размерами Москвы – это действительно огромный город с хорошо развитой транспортной
системой. У вас большая сеть станций метро. Можно успеть съездить из одной части
города в другую для того, чтобы просто пообедать. В College Station, где расположен наш университет,
такого нет. И город поменьше, и метро нет, и общественный транспорт ходит плохо.
Поэтому мы в основном на машинах ездим – так удобнее. – А в нашем университете? –
Мы бывали в нескольких лабораториях, нас удивило, что в них встречается довольно
старое оборудование. С другой стороны, для получения качественного образования важно
не только современное оборудование, но и хорошие преподаватели. Еще у вас сложно
попасть на территорию университета и общежития – каждый раз приходится проходить
систему контроля как в аэропорту. – Как вам русская кухня? -Мы
уже попробовали окрошку – не очень понравилось. Зато были в восторге от борща, гречки,
пельменей. Наш Джозеф так сильно полюбил гречку, что теперь готовит ее каждое утро
на завтрак. В Америке ее не продают. – В МИФИ вы уже общались со многими студентами. Как вы
оцениваете их уровень английского? –
Намного лучше, чем наш русский. И это наше упущение. Гуляя по Москве мы не можем
понять, что написано на вывесках, спросить дорогу. Зато, если ваши студенты приедут
в Америку, им будем намного проще. Сейчас в рамках программы нам преподают русский
язык. Пока только отдельные слова знаем. – Тяжело учить русский? – Да! Основная проблема –
это алфавит. Вы используете другую систему знаков. Например, когда мы в школе учили
испанский язык, было проще. Хотя бы прочитать текст могли. На русском же, даже если
мы знаем, как слово произносится, что оно означает, мы не сможем прочитать его,
а значит понять. Это вносит дополнительные трудности. Наш
разговор подходил к концу. У ребят была запланирована насыщенная программа в МИФИ
– все время расписано по минутам. Сразу после интервью мы сделали общую фотографию
на память. И наши американские гости поспешили на лекцию. На их лицах светились
улыбки. Напоследок ребята сказали, что, если получится, в следующем году они обязательно
снова приедут в Россию. Виктория Шамшина, |